Тамбовская казначейша

Прикоснулся тут к прекрасному. Я вообще не котирую аудиокнижки, предпочитая читать глазами, делая исключения только для радиоспектаклей и поэзии. Стихи люблю послушать, особенно хорошие стихи в хорошем исполнении. Калягин читает лермонтовскую вещь бесподобно. И само произведение тоже тронуло меня до глубины всего чего положено.

Лермонтов в посвящении признается

Пишу Онегина размером;
Пою, друзья, на старый лад.

По объему и закрученности сюжета повесть, конечно, не сравнить с пушкинским творением, но кроме стихотворного размера есть у них еще кое-что общее. Это удивительная красота в простых казалось бы строчках. Бытописание настолько естественным языком, что кажется будто так человек и разговаривал в жизни, беседуя с друзьями, приказывая подчиненным или рапортуя командирам. Рифмы не вымучиваются кучерявыми оборотами и авторскими ударениями, а самые обычные слова русского языка стоят в таком порядке, что даже не представляешь как можно по-другому.

Из порядка выбивалось всего одно слово

Он был мужчина в тридцать лет;
Штаб-ротмистр, строен как корнет;
Взор пылкий, ус довольно черный:
Короче, идеал девиц,
Одно из славных русских лиц.

Одно слово, но не один раз. Везде, где встречается звание главного героя, его трудно прочитать без ущерба для стройности рифмы

А несмотря на то, друзья,
Счастливей был, чем вы и я.
Таков-то был штаб-ротмистр Гарин:
По крайней мере мой портрет
Был схож тому назад пять лет.
...
И вдруг... какой позор и срам!
Напротив, у окна трактира,
Сидит мужчина без мундира.
Скорей, штаб-ротмистр! ваш сюртук!
И поделом... окошко стук...
...
Да приказал вас звать к обеду,
А вечерком потанцевать.
Он сам изволил так сказать".
"Ступай скажи, что я приеду".
И в три часа, надев колет,
Летит штаб-ротмистр на обед.

И еще пара мест. Каждый раз мое ухо аж дергалось на очередном штаб-ротмистре. Мне стало интересно, почему так. Допустим, сделать Гарина именно штаб-ротмистром а не, скажем, поручиком, были причины. Тут Лермонтову видней. Но и ротмистра можно было зарифмовать буква в букву, как все остальное. Может быть здесь цензурная правка, в примечаниях читал, что из первых изданий весь "Тамбов" был вымаран, и сама повесть называлась просто "Казначейша". Но сейчас то все тамбовское вернулось обратно, а ротмистр никуда не делся. Может быть в то время было принято произносить такое звание например как "шатб-ротмир" или "штаб-ротмист", глотая окончание, тогда рифма уже звучит привычней. Вариант "штаб-ротный" опять подходит, но он уж совсем гимнастеркой пахнет, хотя кто знает. В конце концов простой перенос ударения на последний слог тоже почти работает.

Сейчас погуглил немного, рассчитывая что кто-то еще озадчивался таким вопросом и раскопал как оно на самом деле. Ничего не нашел.